Солнце поднималось над горизонтом, освещая стены средневекового города. Каменная крепость, башни и купола медленно выплывали из предрассветных сумерек. Улицы были пусты, а часть домов разрушена и сожжена. Гражданская война, вспыхнувшая несколькими месяцами ранее, сеяла повсюду хаос, разруху и смерть.
Топот сапог эхом разносился по пустынным кварталам. Синие цвета солдатской одежды издалека сливались в большое пятно. Патруль из десятка воинов шел маршем по улицам, призывая всех жителей собраться на городской площади, где вскоре должна была состояться массовая казнь мятежников, взятых в плен. Но после кошмаров, творившихся в городе парой дней ранее, мало кто отваживался выйти из дома.
⋯
В нескольких километрах от города, в стороне от ползущей по бескрайней долине дороги, располагалась одинокая ферма, которую окружали леса и луга. Вспаханный участок земли, переходивший в дикое поле, примыкал к невысокой оградке с деревянной калиткой. За оградой возвышалась большая хижина. У крыльца в тени дома стояла грубо сколоченная скамейка. В нескольких метрах от нее был вырыт колодец, а позади дома простирался сад с плодовыми деревьями, которые начинали цвести. В стороне располагался высокий амбар, а по соседству с ним – небольшая конюшня.
В лучах восходящего солнца по полю медленно двигалась фигура мужчины, который направлял плуг, запряженный в рабочую лошадь. Его свободная серая рубаха1, прикрывающая практически полностью бедра, была подвязана тонким поясом. Черные галоши, надетые на ногах, вязли в земле, из-за чего на обнаженных щиколотках были видны следы грязи. Веселым голосом он давал команды коню и между делом разговаривал с ним так, будто бы это был его старый друг.
Тем временем у колодца перед хижиной сидела его жена с корытом и охапкой вещей. Надетая на ней белоснежная, тесно завязанная камиза2 на бретельках подчеркивала стройную фигуру. Накинутый сверху темно-коричневый короткий плащ защищал ее от утренней стужи. Из-под широкого подола камизы выглядывали простые сандалии, обутые на босу ногу. Занимаясь стиркой, она напевала детскую песню.
Оба торопились закончить дела до начала полуденной жары.
Вдали от людей ничто не напоминало о бушующей где-то войне. Дни здесь тянулись медленно и были похожи один на другой. Но однообразие и некоторая изоляция не мешали Элли и Кайлу жить на ферме счастливо вместе с двумя детьми.
⋯
Из-за загара, мозолей на ладонях и грубой крестьянской одежды серого цвета Кайл своим видом напоминал работягу. Но изящная форма носа вместе с выделяющимися на круглом лице скулами делала его черты утонченными, давая с первого взгляда понять, что он знатных кровей. Густая, но ухоженная щетина покрывала его широкий подбородок и щеки. Темные, постриженные коротко волосы тронула едва заметная седина. Глаза черного цвета казались светлыми и глубокими. В свои сорок восемь он оставался подтянутым и крепким мужчиной.
Жена Кайла была на пятнадцать лет моложе него. Даже после рождения двойни она сумела сохранить тонкую талию, которую имела в юности. Приятный овал лица с длинным узким подбородком, высоким лбом и маленьким носиком делали ее весьма симпатичной женщиной. И хотя на коже уже начинали появляться морщины, ее зеленые большие глаза казались полными жизни. Длинные светлые волосы были собраны в пучок на затылке. Одетая так же просто, как и ее муж, Элли казалась со стороны обычной работницей фермы. Но, присмотревшись поближе, в ее ушах можно было увидеть серьги из жемчуга.
⋯
В прежние времена Кайл работал чиновником. Ему было около тридцати пяти лет, когда Элли взяли прислужницей при городском совете. Увидев, как Элли в первый же день сдерзила самому председателю, который было попытался заговорить с ней в скабрезной манере, Кайл был сражен наповал и приложил все силы, чтобы не допустить ее увольнения. Юная девушка, своим характером напоминающая дикую кошку, казалось, во всем была его полной противоположностью. Однако между ними быстро вспыхнул роман, и через несколько месяцев они поженились. Какое-то время Кайл продолжал заниматься карьерой и часто выбирался на званые вечера вместе с женой, хотя такая жизнь и успела порядком ему надоесть.
Почти два года Элли и Кайл прожили в городе, но с рождением детей осуществили свою мечту и на скопленные сбережения купили ферму в получасе езды от ближайшего поселения. Здесь, наедине с природой и вдали от цивилизации, они прожили одиннадцать лет.
Они не сразу привыкли к тяжелой работе и не раз порывались вернуться в город, но со временем полюбили такую жизнь. Дом с живописным садом, окруженный дикой природой, в конце концов вновь стал казаться сказочным уголком, каким они его представляли до переезда сюда.
Даже вдали от города им удавалось сохранять привычки, свойственные аристократам. Хотя одежда Кайла и его жены казалась заношенной, их дети всегда были одеты с иголочки, а дома по-прежнему хранились вечерние туалеты, хотя оба уже очень давно не выходили в свет.
В первые месяцы их знакомства Кайл научил Элли читать, невзирая на то что в обществе наука и искусство считались для женщин излишеством. Вдвоем они собрали большую коллекцию книг, которую забрали с собой при переезде из города.
Элли делала все, чтобы ее дочь училась наравне с сыном. Живи они в городе, это вполне могло привести к не нужным никому слухам и даже навредить карьере Кайла, но здесь, в глуши, некому было осуждать их семью за подобное вольнодумство.
⋯
По небу плыли редкие облака. Спрятавшись в тени от лучей полуденного солнца, Элли и Кайл сидели на деревянной скамье перед домом. Слушая пение птиц, они вдвоем отдыхали и украдкой наблюдали за двоими детьми, сидящими на крыльце. В приятной полудреме Кайл обнимал Элли за плечи, ласково поглаживая пальцами пряди ее светлых волос.
Роджер и Кэнди сидели рядом, держа на коленях большую книгу. Увлеченно читая и время от времени перешептываясь между собой, они будто не замечали ничего вокруг. Зеленоглазая стройная девочка с вьющимися белокурыми волосами, одетая в нарядное голубое платье, внешне напоминала маленькую принцессу из сказок. Подобное сравнение вряд ли понравилось бы самой Кэнди, ведь в душе она была искателем приключений, моряком или путешественником, подобно героям тех книг, которые она читала вместе со своим братом. Роджер был одет в белоснежный костюм с кружевными рукавами и воротником, в котором не стыдно было бы показаться даже при дворе самого короля. Коротко остриженные черные волосы и глаза были единственными чертами, разительно отличавшими его от близняшки-сестры. Формой лица и глаз оба походили на мать, а их скулы, пока еще не слишком заметно выделявшиеся на детских слегка пухлых наивных лицах, были явно позаимствованы у отца, как и маленькие точеные носики.
⋯
Родители о чем-то говорили вполголоса, но стоило девочке повернуться к ним, как они прервали свое обсуждение.
– Мам… А это правда, что ветер может поднять человека в небо?
– На море и побережье бывают вихри, которые уносят все на своем пути.
– Торнадо. Я же тебе говорил… – Роджер легонько пихает сестру.
– Зубрила. – Кэнди толкает его в ответ.
– Сама зубрила.
Когда Роджер пихнул ее второй раз, Кэнди вскочила на ноги и попыталась схватить его за грудки. Перехватив ее руки, Роджер начинает бороться с сестрой.
– Кэнди, девочкам не положено драться. – Глядя на дочь, Элли не слишком умело изображает на лице порицание. Зная, что ее дети души друг в друге не чают, а их постоянные стычки и потасовки лишь способ отвлечься от учебы и поиграть, она никогда не пыталась им помешать, делая замечания лишь для отвода глаз.
– Он первый начал! – Со смехом Кэнди пытается перебороть Роджера. Не в силах сдвинуть брата с места, она легонько пихает его коленом. Изображая на лице острую боль, Роджер отпускает ее и хватается за живот…
– Ну в кого они такие пошли? – их мать вздыхает и смотрит на мужа.
– Пускай играют. Небось засиделись с твоими книгами.
– С моими? – Взгляд Элли разгорается тем же огнем, который секундами ранее полыхал в глазах Кэнди.
⋯
Услышав в отдалении стук копыт лошадей, родители переглядываются.
– Элли, уведи детей в дом. – Кайл поднимается со скамейки и быстрым шагом идет к ограде. Опершись руками о деревянную балку, он вглядывается в даль.
– Роджер, Кэнди, вы слышали своего отца?
– Но, мам, почему нам нельзя еще немного побыть на улице? – В голосе девочки слышится искренняя досада.
Подойдя к детям, Элли смотрит на них строгим взглядом. С неохотой Роджер и Кэнди идут в дом вместе с матерью. Когда Элли закрыла за ними дверь, то повернулась к Кайлу.
– Ну что там?
– Солдаты. Похоже, скачут сюда. Шестеро всадников и экипаж. Наверное, с ними какая-то шишка.
– А ты говорил, что война не докатится до нашей глуши…
– Элли, успокойся. Наверняка они едут в город.
– Зачем же тогда они свернули с дороги?
– Я не знаю. Может, хотят пополнить припасы…
– Пополнить припасы? Кайл, нам самим едва ли хватит зерна на зиму, а в город сейчас не сунешься…
– Элли, послушай. Когда они будут здесь, просто не делай глупостей.
– Каких глупостей, Кайл? Я не могу вести себя так же, как ты.
– И как же я веду себя, Элли? – Будто бы позабыв о приближающихся солдатах, Кайл поворачивается к жене.
– А то ты не понимаешь, о чем я. Как вспомню твои разговоры с председателем, аж в дрожь бросает. «Да, господин. Нет, господин. Конечно, господин» – ничего не напоминает?
– Элли, я много раз говорил тебе, что занимал в городе положение, которое обязывает… Мы не купили бы этот дом, если бы я оставался обычным клерком. – Махнув рукой, Кайл отворачивается. – Когда они будут здесь, просто молчи, ладно?
– Как скажешь. Но пусть только попробуют…
– Подъезжают. Иди в дом, спрячь детей. Я постараюсь переговорить с ними на улице, но кто знает, чего они захотят.
– Да поможет нам Дездемона… – Когда Кайл отвернулся, Элли тихим шепотом призвала на помощь богиню мира и процветания, а после следом за детьми вошла в дом.
⋯
Войдя в дом, Элли окинула беглым взглядом просторное помещение. У боковой стены справа от двери стояла выложенная камнем печь. На противоположной стене было окно, к которому примыкал стол с парой грубо сколоченных табуретов. Между столом и стеной напротив входа оставался зазор в метр или чуть больше. В углу, параллельно торцу стола, примостился сундук длиной приблизительно в рост человека и высотой чуть выше колена. По большей части сундук выполнял роль скамьи. В паре метров правее виднелась дверь, ведущая в комнаты детей и родителей.
Элли быстрым шагом направилась к сундуку. Брат с сестрой шли за ней по пятам. Не понимая, чем так обеспокоена их мать, Кэнди легонько дернула ее за подол камизы, чтобы привлечь внимание. Девушка сразу же повернулась к детям и наклонилась к ним.
– Сейчас к нам придут гости, и вы должны от них спрятаться.
– Они плохие? – Кэнди смотрит на мать детским наивным взглядом, в котором легко читается испуг.
– Конечно нет. Но вы все равно должны сидеть тихо, чтобы они вас не заметили. – Элли улыбается и, обняв за плечи детей, ласково целует обоих. Как только Кэнди и Роджер ответили на ее поцелуи, девушка поднялась на ноги.
– Залезайте. – Открыв крышку сундука и сдвинув в самый угол лежащую на дне кухонную утварь, Элли смотрит на брата с сестрой.
Переглянувшись между собой, дети заглянули в сундук, на котором прежде обычно сидели. Кэнди залезла внутрь первой и легла на дно. Чтобы не задевать посуду в углу, девочка подобрала ноги. Следом за ней полез Роджер, и ему пришлось встать на четвереньки. Элли попробовала аккуратно закрыть дверцу, но та уперлась мальчику в спину.
– Пригнитесь ниже. – Открыв сундук, Элли ждет, пока Роджер согнет руки в локтях и немного отползет коленями к дальней стене, практически прижавшись телом к сестре.
– У Роджера толстый зад. – Кэнди хихикает, глядя на то, как ее брат принимает еще более неудобную позу, пытаясь позволить дверце закрыться.
– А от Кэн плохо пахнет. Она опять не помыла подмышки.
– Ябеда! И вообще, вода была ледяная…
– Хватит! – Прикрикнув на них обоих, Элли мельком смотрит в окно, выглядывая на улицу. Когда она попробовала вновь прикрыть крышку, сундук не захлопнулся до конца, но щель оказалась столь маленькой, что со стороны была практически незаметна. При этом Роджер, повернув голову, видел через нее все, что происходит снаружи.
– Сидите тихо и не высовывайтесь. – Элли подносит палец к губам, а после становится напротив двери, готовая встретить гостей.
⋯
Сквозь щель едва приоткрытого сундука Роджер наблюдал за дверью. Разглядеть что-либо в деталях было довольно трудно, но это отнюдь не убавляло его любопытства. Теперь он был доволен своим не самым удобным положением, ведь лежащей с комфортом прямо под ним сестре ничего не было видно. С улицы послышались приглушенные голоса. Отец вкрадчивым голосом пытался объяснить что-то нескольким собеседникам. Было ясно, что родители не очень рады гостям.
Когда дверь в хижину отворилась, в проходе показалась фигура Кайла. За его спиной виднелись силуэты четверых солдат. На них были надеты стеганые доспехи3 синего цвета, издали напоминающие рубаху из ткани толщиной приблизительно в палец, с блестящими застежками на животе и груди. Шея оставалась открытой, но длинные и широкие рукава с цветными манжетами доходили до самых запястий. Широкий пояс тесно стягивал стеганку на талии, где застежки уже отсутствовали. Из-под подола, закрывавшего полностью бедра, выглядывали темно-коричневые суконные шоссы4, переходящие в голенища сапог длиной немногим ниже колена, пошитых из тонкой и мягкой кожи светлого оттенка. Черная каль5, надетая на их головах, полностью скрывала волосы. На поясе каждого были пристегнуты ножны с мечом. Вид оружия вызвал восторг у Роджера, который сразу же припал плотнее глазом к щели.
У старшего из них поверх стеганки была надета кольчуга без рукавов. Вероятнее всего, он был знатных кровей или очень хорошо обеспечен, потому что такие доспехи могли позволить себе лишь немногие воины. На его лице красовался глубокий шрам, тянущийся от левой скулы до подбородка. Своим крепким телосложением и уверенной легкой походкой он производил впечатление бывалого воина. Лицо имело вытянутую форму, а щеки казались впалыми. От сурового взгляда его глубоко посаженных глаз становилось немного не по себе.
Обогнав своих спутников, молодой парень подбежал к двери и придержал ее перед человеком со шрамом, пока тот медленной статной походкой входил в хижину. Он был длинным и настолько худым, что его стеганка казалась великоватой. Юноша вытянулся по стойке будто струна и, казалось, задержал дыхание, позволив себе вновь едва заметно ссутулиться, лишь когда его командир прошел мимо. Не обращая внимания на остальных, он вбежал в хижину, семеня прямо за главным.
Следом за ним в комнату ввалился низкорослый солдат, прижимающий железный шлем к необъятному животу. Жиденькая щетина покрывала его раздутые щеки и широкий подбородок. Казалось, стеганка вот-вот разойдется по швам под напором его живота, а круглое лицо выглядело настолько большим, что было трудно поверить, что шлем, который он держал в руках, действительно мог налезть на его голову.
Последним вошел утонченного вида мужчина средних лет с изящными отпущенными усами. Имея схожее с командиром телосложение, он не выглядел столь же суровым, хотя и казался опаснее юноши с толстяком.
Трое солдат молча замерли возле двери, построившись в линию за спиной своего командира, который пару секунд молча сверлил взглядом хозяев.
– Капитан королевских войск Джон Майлз. Нам нужна еда, посуда, оружие – все, что найдется. На нужды фронта.
– Послушайте, капитан, – Элли подходит к человеку со шрамом и смотрит на него в упор, – мы простые крестьяне и так же, как все, пытаемся свести концы с концами…
– Элли перестань… – Легонько пихнув жену, Кайл смотрит на капитана. – Конечно, мы готовы поделиться всем, чем богаты.
– Вот об этом я и говорила минуту назад. – Покосившись на мужа, Элли поворачивается к Джону. – Разве его величество не закупает провизию для собственной армии?
– Какая дерзость!.. – Самый молодой из солдат, выскочив из-за спины командира, гневно смотрит на Элли. – Мало того что ваш муж не отправился воевать, как сделал бы любой достойный мужчина в трудное время…
Стоило Джону поднять руку, как юноша, будто бы сдувшись, на цыпочках отошел назад на пару шагов.
– Отвечу на ваш вопрос. Два дня назад мы выбили повстанцев из города. Но эти черти спалили все, что не смогли унести.
– И теперь вы хотите отобрать последние крохи у мирных жителей…
– Элли… Капитан, давайте пройдем в амбар. Мы припасли кое-что на зиму, но…
Элли смеряет мужа гневным взглядом.
– Сначала мои люди должны осмотреть дом. Барри, бери остальных и вперед.
– Так точно. – Отточенным движением стукнув ногой об пол и отдав честь Джону, пузатый солдат ведет двоих спутников вглубь дома.
– Давайте я вам все покажу. – Кивком головы Кайл приглашает помощников капитана идти за ним. Оттолкнув его в сторону, Барри вместе с усатым солдатом бесцеремонно направился к двери, за которой располагались комнаты. Кайл и Элли остались вместе с Джоном у входа. Тем временем юноша демонстративно заглянул в печь, после чего подошел к столу, изучая сложенные на нем приборы.
Вскоре двое солдат вернулись из комнат. Усач держал на сгибе локтя плащ Кайла и пару свежих рубах. Элли пошла к нему, чтобы отобрать одежду мужа, но по пути невольно заглянула в шлем толстяка.
– Да что же здесь происходит? Капитан, вы правда позволите этим скотам вот так просто нас грабить?
– Мне послышалось или эта стерва только что обвинила нас в воровстве? Капитан, они точно что-то скрывают. Разрази меня гром, если эта парочка не повстанцы. Или не прячут кого-то из них. – Барри сверлит девушку недобрым взглядом.
– Он украл ценности из моей шкатулки. Проверьте шлем… – С неподдельным возмущением Элли пытается вырвать доспех из рук толстяка, но тот крепко прижимает его к своему животу.
– Репутация моих людей не может ставиться под сомнение, чего не скажешь о вашей. Хочу напомнить, что по законам военного времени…
Элли уже набрала в грудь воздуха, чтобы ответить обидчику крепким словцом, но, заметив, что самый молодой из солдат стоит у стола и разглядывает сундук, в котором прятались Кэнди и Роджер, бросается ему наперерез.
– Кажется, вы говорили про одежду. Думаю, у меня есть для вас кое-что. – Взяв его под руку, она пытается отвести солдата в сторону. Обольстительная улыбка подействовала на юношу. Но от капитана и вора не ускользнула внезапная перемена ее поведения.
– Проверьте сундук.
– Нет… – Отпустив мальчишку, Элли бросается к сундуку и закрывает его собой.
– Эти двое точно прячут повстанцев. – Положив шлем на стол, чтобы из него не просыпались украденные ценности, Барри быстрым шагом идет к укрытию Кэнди и Роджера.
– Держите оружие наготове.
Выполняя приказ капитана, толстяк вынул из ножен меч.
– Вам лучше отойти в сторону. – Мрачным взглядом посмотрев на Элли, которая не думала повиноваться даже при виде оружия, толстяк силой отпихивает ее в сторону и, подойдя вплотную к дверце, открывает ее.
Когда Элли резким движением оттолкнула его от сундука, Барри, не ожидавший выпада, неуклюже взмахнул руками. Описав дугу по воздуху, клинок угодил в шею девушки. На несколько долгих секунд в комнате воцарилась тишина. Едва устояв на ногах, пузатый солдат смотрел на Элли, одежда которой на глазах пропитывалась кровью.
– Элли… – Бросившись к сползшей по стене на пол жене, Кайл прижал ее к себе. Из раны на шее девушки струйками выплескивалась кровь. Роджер и Кэнди испуганно выглядывали из распахнутой дверцы сундука. От страха оба потеряли дар речи.
– Что вы наделали? – Со слезами Кайл пытался зажать рану на шее Элли, но кровь все равно продолжала бить маленькими фонтанами, обрызгивая его руки и одежду.
– Кайл… Не дай им навредить нашим детям.
– Барри, ты идиот. – Джон смотрит на толстяка, сжимающего в руке окровавленный меч.
– Так точно.
Трагическая случайность выбила Барри из колеи, но лишь на каких-то пару секунд. Вместе с остальными солдатами вытянувшись по струнке, он смотрит на командира, не замечая детского плача и причитаний Кайла, склонившегося над женой. Лишь юноша, который первым заметил сундук, казался неестественно бледным.
Не обращая внимания на солдат, Кайл продолжал удерживать Элли в объятиях, даже когда девушка обмякла и перестала дышать. Но, заметив лица хныкающих детей, которые, широко распахнув глаза, смотрели на мать, он повернулся к ним.
– Мама устала. Ей нужно прилечь… – Кайл бережно поднял с пола тело жены.
Нетвердой походкой он побрел к комнатам. Казалось, его ноги не гнулись. По пути он едва не упал, шаркнув ногой о пол. Брат с сестрой сидели на дне сундука, прижавшись друг к другу, и громко рыдали.
– Вот как все было. Эта леди вела себя подозрительно и сопротивлялась во время обыска. В сундуке мы нашли оружие. Что до детей… А черт с ними, отвезем их в приют.
– Что делать с этим? – Барри кивает в сторону двери, куда понес жену Кайл.
– С ним мы еще потолкуем. Осмотрите здесь все хорошенько еще раз. Теперь уже можно не церемониться – повстанцы, как ни крути. – Капитан осматривает подчиненных. Его взгляд задерживается на юноше, который застыл на месте. – Парень, ты все понял? Слушай меня, и вернешься домой героем.
– Есть. – Взяв себя в руки, мальчишка вялым движением отдает капитану честь. От его былого энтузиазма не осталось следа.
В следующую секунду Кайл показался в проеме двери. Его руки были выпачканы в крови, а лицо перекошено гримасой ненависти.
– Будьте вы прокляты! – Он бросился на капитана, метясь кулаком в челюсть. Джон умело перехватил руку Кайла и одним движением швырнул его на пол.
– Отличный бросок, капитан. – Усатый солдат театрально хлопает командиру.
– Барри, уведи отсюда детей. От их нытья у меня уши вянут.
⋯
Едва не поскользнувшись на луже крови у сундука, толстяк схватил под руки брата с сестрой и потащил их к двери. С тихими всхлипами они наблюдали за тем, как усатый солдат вдвоем с капитаном пинают ногами скорчившегося на полу отца.
Мир вокруг перестал казаться Роджеру настоящим и стал походить на сон. Вместе с Кэнди он шел вперед, повинуясь пузатому солдату.
Затолкав детей в карету и что-то сказав всадникам, ждущим на улице, Барри вернулся в дом. Спустя какое-то время из хижины показались все четверо. Джон вместе с Барри забрался в экипаж. Когда толстяк сумел втиснуться рядом с детьми, то буквально вжал их своим животом в дверцу кареты. Капитан вальяжно расположился на противоположной скамейке, после чего отдал приказ кучеру отправляться.
Барри и Джон делили награбленное, будто не замечая сидящих рядом детей. Капитан забрал из рук толстяка шлем, в который солдаты сложили найденные ценности. Порывшись внутри, Джон отдал Барри одну из тех жемчужных сережек, которые несколькими минутами ранее красовались на ушах Элли, а остальное оставил себе.